Минфин согласился одобрить создание фабрики проектного финансирования, которую Минэкономразвития хочет запустить на базе Внешэкономбанка с 2018 года. Об этом рассказали газете «Ведомости» два федеральных чиновника; информацию подтвердил человек, близкий к ВЭБу. Издание отмечает, что еще пару недель назад Минфин критиковал некоторые элементы фабрики — дополнительные траты и риски для бюджета. «Наконец удалось уломать Минфин», — говорит один из собеседников газеты. Представитель Минфина не ответил на запрос. Вопрос прорабатывается, окончательное решение еще не принято, сказал его коллега из МЭР. Представитель ВЭБа отказался от комментариев. ВЭБ чуть не потонул два года назад во многом потому, что инвестировал в долгосрочные, часто политические проекты, пишет издание. Но теперь и концепция отбора проектов, и сам принцип сильно изменятся. Процесс станет прозрачнее: в инвестициях будет участвовать не только ВЭБ, но и соинвесторы, которые будут отбирать качественные проекты и готовить их для привлечения капитала. Под проекты будут выпускаться облигации тремя траншами, их доходность зависит от рисков. По траншу А должны быть гарантии «дочки» ВЭБа, которая получит их от бюджета. У транша Б более высокая ставка, но фиксированная — привязанная к таргету ЦБ по инфляции (4%), доходности инфляционных ОФЗ, кредитной премии за риск. Если инфляция превысит таргет, покупатели бумаг получат компенсацию от ВЭБа, а тот — от бюджета. В транш В вкладывается сам ВЭБ. Минфину идея сначала не понравилась — об этом замминистра финансов Андрей Иванов писал в письме к правительству, рассказывали три чиновника. ВЭБ, который и так пришлось спасать, внося ежегодно в капитал по 150 млрд рублей, теперь просит новые деньги: на субсидии по траншу Б — 1 млрд рублей. Надо жить в пределах тех субсидий, которые уже выделены разным секторам, а не просить новые, считает чиновник. Также «дочке» ВЭБа нужны гарантии (40 млрд рублей в 2018 году). Минфин хотел снизить риски: гарантии учитываются как госдолг, и Минфин предлагал сделать их не солидарными, а субсидиарными (инвестор сначала требует денег от заемщика, а потом от гаранта), а у ВЭБа требовал залог по обеспечению. «Но что ВЭБ может заложить под залог гарантий? Собственные кредиты? Тогда его пришлось бы заново спасать — опять за счет бюджета», — рассуждает чиновник. Теперь Минфин удалось переломить по всем позициям, говорят чиновники. Ситуацию удалось стабилизировать, и чиновники ищут новые способы потерять деньги, называя это стимулированием инвестиций, спорит другой чиновник. Поддержка стала «умной», возражает еще один чиновник, — иногда госинвестиции могут помогать привлекать частные инвестиции: например, Российскому фонду прямых инвестиций — привлекать иностранцев, а ВЭБу через синдицирование кредитов — соинвесторов. Пока главный источник инвестиций — государство и экспортеры, которые представлены преимущественно госкомпаниями, отмечает главный экономист БКС Владимир Тихомиров. В частном же секторе ситуация с инвестициями вялая, о чем говорит медленный рост кредитования, продолжает он: у правительства не остается других вариантов. Это не новый способ выдачи денег ВЭБом, возражают два чиновника: основное финансирование будет идти как раз от частного сектора, соинвесторов, которые в том числе обеспечат рыночный контроль за рисками проектов. Если раньше ВЭБ мог выдать 100-процентный кредит заемщику, то теперь его доля с учетом капитала и долга будет ограничена 30%, подчеркивает один из них: это механизм привлечения частных, а не государственных денег. По новой стратегии ВЭБа, принятой в 2016 году, банк может инвестировать только по четырем направлениям: инфраструктура, экспорт, промышленность высоких переделов, инновации. Все другие отрасли, в которые ВЭБ инвестировал в прошлом, в фабрику не попадут, обещают чиновники. Но с учетом предвыборного цикла проекты, не соответствующие новой стратегии, все же могут попасть в нее, опасается Тихомиров; есть риск, что в нее попадут и старые проекты. Источник: Минфин готов одобрить фабрику проектного финансирования на базе ВЭБа
